Не говори мне о любви,
Ведь все слова звучат банально!
Твои глаза и рук объятья
Расскажут больше, чем они.
Прошу — молчи, не говори…

Она сидит напротив. Она всегда сидит напротив. Ну ладно, вру — не всегда. Иногда она сидит рядом, иногда совсем неудобно с моей точки зрения, иногда — просто сидит. Иногда она курит. Тонкие сигареты, неизменная чашка кофе. Иногда она делает это агрессивно, иногда мягко и плавно, иногда просто — курит. Мы заказали уборку квартиры после ремонта в Москве, это доступно и это дает на свободное время.

Интересно следить за тем, как меняется ее лицо. Вот появилась мысль, взгляд на мгновение застывает, пока она ловит ее и формулирует, а потом мысль летит наружу. Она говорит все быстрее и быстрее, мысль перестает быть мыслью и становится ситуацией, она уже живет в мысли, она волнуется за мысль, она переживает. Миг, ситуация закончилась, она обсуждает мысль.

Иногда она кажется мне гением, иногда ребенком, иногда характеристики отходят на второй план и остается просто она. В такие моменты совсем не важно, кто здесь кто. Да и вообще, по большому счету, какая разница?

Она ведет свои войны. Ее войны сильно отличаются от моих. Я воюю за славу, за деньги, за какие-то смутные идеалы… Она цинична. Она намного циничнее меня. Возможно это правильно. Она — носитель будущего, она дает начало новой жизни, она — созидатель. У нее есть дом. Она живет в доме, возможно, она даже живет домом. Есть ли у меня дом? Похоже нет! Есть жилище. Дом и жилище это очень разные вещи.

Она продолжает писать. Отчетливо слышен звук нажимаемых клавиш. Пошалим? Странная смесь предвкушения шалости, веселья и нежности поднимается откуда-то из груди. Точно пошалим! Последний аккорд. Она дописала. Нагнуться вперед, приблизиться до состояния фола, я где-то на границе ее личного пространства. Она улыбается, она довольна. Шалость провалилась. Она, наверное, намного проще относится к нарушению расстояния. Немного добавим? Не стоит! Последнее, чего я хочу — это испугать ее. Легкое удивление зарождается в мозгу и начинает формироваться в мысль. Мне не безразличен этот человек? Да, так и есть.

Возможно я слишком привык терять. Невыносимо долго я рассматривал людей, как марионеток, как колоду карт, каждая из которых являлась не человеком, но функциональной потребностью, инструментом. А инструмент всегда можно заменить. Я не хочу ее менять. Краски изменились, хотя декорации на тех же местах. C ней просто комфортно. Вокруг нее царит давно забытая в корпоративных войнах аура уюта и тепла.

Она читает. Она читает вслух. Ее голос меняет скорость и интонации, иногда замирая на грани слышимости, иногда нарастая. Она читает. У нее очень интересная манера чтения. Каждый раз, слыша это, я вспоминаю что-то прошлое, что-то из книг, где революция только вступает в свои права и молодые поэты формируют новую литературу.

Чуть позже она скажет, что мы посвятили так много времени человеку, которого здесь нет. Я не буду спорить. Хоть десяти. )) Этот человек — карта, наша милая шалость доставляет тебе удовольствие? Я только за… Я никуда не тороплюсь. Впереди очень много времени. Мы успеем сказать и услышать. Мы все успеем…